Универсальный Солдат [СИ] - Евгений Михайлович Буковский

дает тебе права пренебрегать доверием погибшего генерала Воронина и законами нашей группировки. Учитывая, что ты чужак, а тем более бывший солдат Монолита, тебя следует расценивать как преступника, посягнувшего на жизнь офицера Долга.

— Если мы будем расстреливать каждого сталкера, не жалующего наших братьев, то мы изживем себя — сказал Гавриленко- Ведь Долг- это не только бывшие военные, но и в большинстве своем переметнувшие к нам Одиночки.

— Напиться в стельку и якшаться с врагом — это не одно, и тоже — сказал Петренко.

— Пока мы здесь сидим и обсуждаем нарушенные мною законы Вашей группировки, к Ростку идет «Свободный Альянс» насчитывающий более трехсот бойцов и большое количество бронетехники.

— Не может такого быть — изумился Петренко.

— Отряд свободовцев находится к югу от завода. Их ведет хранитель группировки — Макс. Не сомневаюсь, что вы его знаете. Вчера к ним присоединились бандиты из Темной Долины. Их вожак — головорез по кличке Бурый. Я убил их лучшего техника… Пуля анархиста задела меня — Бродяга указал на окровавленное плечо — Им приказано напасть на Росток с юга, когда Лукаш ударит с севера. И это еще не все.

— Выкладывай- потребовал Петренко.

— С запада Бар атакуют силы криминального авторитета- Барона. Его церберы уже на подходе. Вы окружены. Сигнал к атаке вот-вот поступит. У них численное преимущество, возьмут вас грубой силой. Так что советую начать готовиться к обороне.

В зале повисла напряженная тишина.

— Это все правда. Чистая правда. Вы намерены расстрелять меня, как чужака предавшего Долг или я могу быть свободен?

— Здесь нет свободных, монолитовец- сказал Петренко- Все мы солдаты Долга. Мы поклялись верой и честью, что будем защищать мир от Зоны. Пока что, ты будешь жить. Ты владеешь информацией куда лучше нас. А пока ты будешь сидеть в карцере, поразмышляй о том, на чьей стороне ты будешь сражаться. Если эти сукины дети хотят войны, они ее получат. Бойцы, уберите его с глаз долой!

Два солдата увели Бродягу в подвал.

— Товарищ полковник, вы прикажете мне выступить против отряда анархистов на юге? — обратился с вопросом Гавриленко.

— Нет, лейтенант. Если монолитовец не врет, то они сами сюда явятся. А сейчас мне нужны все солдаты, которые у нас имеются. Для тебя будет другое задание.

— Я слушаю.

— Иди в «100 Рентген» и поговори со сталкерами. Я хочу, чтобы Одиночки выступили против Альянса.

— Товарищ полковник — замявшись начал Дорофеев- Я не уверен, что сталкеры захотят принимать участие в этой войне. Если они выйдут против Свободы, то нейтралитету наступит конец, и тогда мы снова увязнем в войне группировок.

— Она уже началась, капитан. Эти проходимцы пользуются нашей защитой уже не первый год. Пора бы взять с них справедливую плату.

— Задача не из легких, товарищ полковник — усмехнулся Гавриленко — Но я попробую.

— Займись.

— Но, а что если не согласятся? — задал вопрос капитан.

Петренко загадочно улыбнулся.

— У нас есть, что поставить против Альянса. Так просто Долг им не сломить.

…

Очередной взмах топора разрубил полено пополам. Бурый подкинул дров в разгорающийся костер и, закончив работу, сел передохнуть. Макс медленно доедал консервы, пребывая в своих мыслях. Увидев задумчивого анархиста, бандит сел поближе.

— Тебе не дают покоя мои слова? — спросил он — Что-ж, это послужит для тебя уроком. Может, научишься слушать других людей.

— Для бандита ты слишком красиво говоришь.

— Высшее образование — улыбнулся громила, пожав плечами- Видишь, как неоднозначно все бывает. Бывшие монолитовцы, образованные бандиты.

— Мир сошел с ума, да?

— Нет, дружок. Просто ты не меняешься вместе с миром. Доверие-штука непростая. Поэтому я никому не доверяю. Кроме себя разумеется. Когда ты говорил, что следопыт убил майора, мне показалось, что ты ему позавидовал. Хотя нет. Это была не зависть… Это была ревность. Злость… Тебе ведь хотелось убить его, но вдруг, кто-то сделал это за тебя.

— Неважно кто это сделал, важно как. Я пытался достать майора долгие годы, но всегда натыкался на неудачу. А тут, он так просто убивает моего заклятого врага, что невольно начинаешь задумываться о своем предназначении. Может, мне изначально было не суждено свершить акт мести?

— Тебя слишком волнуют мелкие нюансы, Макс. А меня волнует, как бы твой фанатик не разболтал о планах Альянса.

— Все равно Петренко уже ничего не сделает. Сигнал отправлен, Лукаш уже выступил. На рассвете они будут здесь.

— Давай договоримся. Если среди «чернопузых» я встречу монолитовца, то я его убью, ладно?

— Нет — в глазах Макса стоял лед- Это мой бой. Я сам его порешу.

— Ну, ну… Я тогда понаблюдаю со стороны, окей? А то вдруг в порывах чувств ты полезешь к нему в штаны.

Громила, посмотрел на обескураженное лицо снайпера и заржал во всю мощь необъятных легких.

— Извини, брат. А то все эти якобы мужицкие разборки напоминают мне горбатую гору.

— Ты сам часом не пидр?

— Ой, я тебя умаляю! — все хохотал бандит — Несерьезные разговоры пошли. Ладно, служака, я спать. Только, пожалуй, лягу на спину, а то вдруг подкрадешься.

— Иди в пень, интеллигент сраный. Высшее образование…Тьфу! Идиот…

Распределив часовых, Макс посмотрел на сияющий огнями завод Росток, собираясь с силами перед предстоящим сражением.

Глава 12

Громкоговорители на стенах завода просигнализировали об опасности. Гудящая сирена разнеслась над Ростком, вынуждая солдат Долга работать не покладая рук. Бойцы тащили к северным воротам ящики с боеприпасами, бронежилеты, оружие и различный металлический хлам, которым укрепляли стены, используя сварочный аппарат. Листы жести и стали прикрывали бреши и закрывали особо уязвимые места в брустверах и боевых башнях.

Бойцы работали слажено, без конфликтов и обоюдных оскорблений. Сталкеры так и не вышли на подмогу. Уговоры и заверения лейтенанта не сработали. С помощью своих верзил, Бармен усилил защиту Бара и вместе со всеми тамошними гостями заперся в комфортабельном убежище. Двери подвала все еще были открыты, но находились под строжайшим наблюдением невозмутимых охранников Жорика и Гарика. По приказу хозяина забегаловки, вышибалы пропускали в теплую обитель только сталкеров, нуждающихся в помощи и укрытии. Но эта «благотворительная» акция действовала только до начала штурма. После, уже ни одна живая душа не имела права проникнуть в райский уголок.

Бродяга с поникшим взглядом смотрел на решетки тюремной камеры. На просьбы об освобождении охранники карцера не реагировали. Выбраться из заточения было невозможно. Что ни говори, решетки сварены на славу. Когда пленник увидел Петренко, то воспрянул духом. Полковник экипировался внушительно — броня «Долга», разгрузочный жилет, забитый боеприпасами, сапоги с высоким